Чародей поневоле - Страница 100

100

Пехотинцы кинулись бегом на выручку своих господ, но теперь из лесов по краям поля с ревом вырвались нищие, вооруженные кто ножом, кто мечом, а кто — дубиной, и напали на пехотинцев с крайне большой охотой.

И все же их сильно превосходили численностью.

Но теперь в действие вступили военно-воздушные силы. Упряжки из четырех левитирующих чародеев с юношеским пушком на щеках, поддерживающих под собой раскачивающиеся корзины. А в каждой корзине сидела телекинезирующая ведьма. Чародеи пускали наобум стрелы в свалку, руки у них были свободны, благодаря кожаной упряжи на поясе, а из корзин вылетали булыжники, направляемые ведьмами, чтобы ударить с силой, более чем достаточной для оглушения. Из рядов южан летели стрелы, но ведьмы отражали их, а иногда даже умудрялись отправлять обратно к владельцам.

Простая упорядоченная битва выродилась в хаос рукопашного боя.

Но южные рыцари были все еще не слишком заняты. Кодекс диктовал, что с рыцарем мог сражаться только другой рыцарь, пешего солдата могли убить за одну лишь попытку сделать это. И помоги ему небо, если он попытается и победит!

Поэтому рыцари королевы пробивали себе дорогу наружу из центра вдоль рядов мятежников, и большое число их погибало по дороге. Но число мятежников, погибающих в схватке, было больше, потому что Катарина, подобно своему отцу до нее, сочла подобающим давать своим рыцарям немного сверхурочного в смысле тренировки.

Тоби, юный чародей, вдруг появился в воздухе прямо над Родом.

— Мастер Гэллоуглас! Герцога Логайра жестоко теснят! Ты должен явиться ему на помощь!

Он исчез столь же быстро, как и возник. Может, это и была не лучшая форма боевой связи, но она была намного лучше той, какой располагали мятежники.

Род отправил на тот свет своего очередного противника парированием и выпадом между нагрудным панцирем и шлемом и вывел Векса из свалки боя.

Он проскакал на другой конец строя вокруг рядов, где долговязая, одетая в доспехи фигура рыцаря с пылающим мечом как раз доканчивала прорубать себе дорогу сквозь войско к Логайру. Один из советников пытался спасти положение, ликвидировав руководство. Меч был странного лучистого вида. Род не знал, чем он был, но он был чем-то крайне мощным в обличье меча.

Род влетел в эту сечу, пробороздив себе дорогу сквозь сцепившихся солдат и нищих, скользя по крови и отсеченным головам.

Логайр увидел надвигающийся удар и вскинул щит отразить меч. Меч советника бесшумно прорезал его, но не попал в Логайра. Старый герцог закричал от боли, когда жар прошел через щит и доспехи, достиг его кожи и на миг ослабил оборону.

Советник замахнулся мечом для последнего удара.

Векс на полном скаку врезался в коня советника. Животное свалилось, и советник полетел с воплем ужаса, а выбитый из его руки меч упал наземь.

Солдаты поспешно отпрянули, чтобы их ненароком не задело падающим мечом.

Род без малейшего шевеления совести повернулся и растоптал советника железными копытами Векса. Тот издал булькающий вопль, поперхнулся, а вопль продолжал звенеть в голове Рода.

Теперь начала выступать его совесть, но он зажал ее в тиски до окончания боя.

Он развернулся к мечу, слыша, как солдаты ахают:

— Колдовство!

— Нет, всего лишь магия, — крикнул Род, спрыгивая на землю. Он поднял меч и снова очутился в седле. — Это не так уж странно, не так ли?

Он бросил меч рукоятью вперед Логайру.

Старый вельможа поймал его и отсалютовал Роду. Тот снова вырвался из рядов.

Вокруг него гремел бой, сталью о сталь, по кости, по хрящам, и никто не просил пощады. Сцепившиеся армии лежали посреди поля, словно какая-то непристойная огромная пульсирующая амеба.

Над головой эсперы-чародеи повернули и покатили домой, не в состоянии больше отличать друга от врага.

Род носился взад-вперед через боевые порядки — Векс легко прокладывал себе дорогу сквозь всего лишь смертную плоть — охраняя трех генералов и столько рыцарей, сколько мог, командуя, когда мог убрать раненых, добавляя тяжесть своей руки, чтобы разбить мертвую хватку сражающихся войск.

Нищие, казалось, безнадежно превосходили солдат в классе, это был их вид боя. Многие из них погибали, но редко без того, чтобы каждый имел на своем счету шесть или более врагов, убитых деревянными кольями, ржавыми мечами, острыми ножами, и с полнейшим пренебрежением к возрасту и/или званию.

Род подумал о Карле Марксе и содрогнулся.

Большой Том давно уже затерялся в битве. Род надеялся, что с ним было все в порядке.

Потом Большой Том вдруг поднялся в тылу мятежников с ревом «ко мне, ко мне!».

Тысяча нищих отправилась к нему и принялась прорубать себе дорогу через ряды южан.

Идея распространилась, группы нищих стали выпрыгивать со всего строя и начали сжимать амебу войны.

Большой Том торил себе дорогу к весьма определенной цели. Род нахмурился и привстал на стременах, пытаясь вычислить курс Большого Тома.

Там, в центре битвы, двадцать бешено спешащих чучел яростно трудились, конструируя какую-то машину: наукообразную треногу, увенчанную непонятных очертаний хреновиной с осиной талией. Это были советники со своей последней надеждой.

Род трахнул каблуками, и Векс прыгнул, но робот среагировал чуть медленнее. С чувством страха Род сообразил, что напряжение боя начало сказываться на Вексе.

Конь поскакал через головы сражающихся и пробороздил путь до сил советников, как раз когда Большой Том прорвался с другой стороны всего лишь с частицей своих нищих войск.

Маленький круг наполнил долгий миг затаенного молчания, когда советники увидели своих палачей.

100